— Закроешь, да? Пока, Кать.
Смех коллег от случайно обнаруженной и по-школьному дурацкой игры слов обрывается лёгким хлопком двери. Выдергиваю наушник, прячу лицо в ладонях, но заплакать не даёт телефонный звонок возмущённого помощника нашего и.о. Говорю, что секретарь ушел, вежливо прощаюсь, оставляю девочкам записки и рисую в уголках ярко-розовых листочков солнышко и улыбку. Звонит одна из них, — "...прикинь, ушла с одной своей перчаткой и второй — твоей, я в Сбербанке, подходи", — натягиваю пуховик, выключаю свет, закрываю кабинет. Эйфелева башенка прячется в ладони. В лифте улыбаемся друг другу с Иринасанной, на крыльце расходимся в разные стороны, а на улице заметает. Раздражённо натягиваю капюшон, включаю верхнюю песню из плейлиста (грустную), поднимаю взгляд и дыхание перехватывает — кругом огни, под ногами — Зазеркалье. На втором повороте от банка понимаю, что все можно исправить изменением отношения к ситуации, делаю кадр, убираю телефон, дышу, ловлю взгляды, мокрые снежинки, обрывки затухающих мыслей. На эскалаторе девушки звонкими голосами и очень красиво поют do you believe in life after love, отражение в тёмном стекле вагона сосредоточенно щурится, — "а ты знала, что усталость можно определить по частоте моргания? впрочем, чтобы понять, что ты устала, мне даже считать не нужно", — на по-зимнему чёрных плечах тает декабрь.
Смех коллег от случайно обнаруженной и по-школьному дурацкой игры слов обрывается лёгким хлопком двери. Выдергиваю наушник, прячу лицо в ладонях, но заплакать не даёт телефонный звонок возмущённого помощника нашего и.о. Говорю, что секретарь ушел, вежливо прощаюсь, оставляю девочкам записки и рисую в уголках ярко-розовых листочков солнышко и улыбку. Звонит одна из них, — "...прикинь, ушла с одной своей перчаткой и второй — твоей, я в Сбербанке, подходи", — натягиваю пуховик, выключаю свет, закрываю кабинет. Эйфелева башенка прячется в ладони. В лифте улыбаемся друг другу с Иринасанной, на крыльце расходимся в разные стороны, а на улице заметает. Раздражённо натягиваю капюшон, включаю верхнюю песню из плейлиста (грустную), поднимаю взгляд и дыхание перехватывает — кругом огни, под ногами — Зазеркалье. На втором повороте от банка понимаю, что все можно исправить изменением отношения к ситуации, делаю кадр, убираю телефон, дышу, ловлю взгляды, мокрые снежинки, обрывки затухающих мыслей. На эскалаторе девушки звонкими голосами и очень красиво поют do you believe in life after love, отражение в тёмном стекле вагона сосредоточенно щурится, — "а ты знала, что усталость можно определить по частоте моргания? впрочем, чтобы понять, что ты устала, мне даже считать не нужно", — на по-зимнему чёрных плечах тает декабрь.